Леонид БЕЗЪЯЗЫКОВ

ПЕРВЫЕ КРАСНОЯРЦЫ

Итак, 20 июня 1627 года Андрей Дубенский со своей дружиной числом в 303 человека отправился из Тобольска на восток, к облюбованному им месту в Тюлькиной земле. Здесь среди “немирных землиц” им предстояло заложить очередную крепость в Сибири.
Что же представляла из себя дружина Дубенского, которая явилась первым гарнизоном Красноярска и положила начало первому постоянному населению города?
В нее вошли сибирские служилые люди, для которых не существовало непосильного дела. “Государева служба” требовала от них разносторонних навыков и умений, тем более что каждый из них являлся представителем могущественного русского государства на его далеких окраинах.
Служилым людям приходилось выступать в качестве руководителей военных походов и разведывательных экспедиций, строителей городов и крепостей, администраторов, финансовых деятелей, землепроходцев, организаторов хлебных пашен, сборщиков ясака и даже дипломатов. Да, да, каждый служилый человек мог ожидать посылки то к “мугальскому” (монгольскому) царю, то к “колмацкому тайше”, то к “киргискому князю”.
И надо сказать, со своими многочисленными обязанностями, а они здесь перечислены далеко не все, русские служилые люди справлялись довольно успешно, даже будучи абсолютно неграмотными.
С Дубенским из Тобольска отправились три атамана, шесть пятидесятников, двадцать четыре десятника и 270 рядовых служилых людей. О них будет сказано ниже.
Подлинного списка первых красноярцев, прибывших с А. Дубенским на берега Изыр-су (Качи), автор в Центральном Государственном Архиве Древних Актов в Москве не обнаружил, поэтому пришлось тщательно анализировать так называемые послужные списки, которые составлялись после каждой карательной экспедиции против местных племен сразу же после постройки Красноярского острога в августе 1628 года. Таких экспедиций было две, и они являлись ответной мерой на нападение туземцев на строителей Красноярского острога 26 июля 1628 года.
Смелое поведение красноярцев против “государевых изменников и ослушников” скупые строки послужных списков характеризуются несколькими словами, указывающими на действия воина в описываемом бою. Против каждого имени, упоминаемого в отписке, которая рассказывает о боевых действиях, стоят слова: “тебе, государю, служил и бился явственно”, и если участник боя чем-то конкретно выделился из поведения основной массы войска, то добавлялось, что

этот воин либо “мужика убил”, либо “мужика жива схватил”, либо “коня под мужиком убил”, либо “под самим коня убили”. Сложность исследования этих послужных списков заключалась в том, что за 370 лет бумага этих подлинников обветшала до того, что текст приходилось разбирать с помощью сильной лупы. Из-за выцветших чернил и рваных краев листов три фамилии невозможно разобрать.
Для передачи духа эпохи XVII века автор счел нужным приводить тексты документов без каких-либо изменений в стилистике, орфографии и лексике, считая, что хотя тот язык, которым пользовались наши предки, порою и непривычен для нашего слуха и понимания, однако у него есть своя выразительность, острота и своеобразная прелесть.
До описываемого периода на Руси фамилий как таковых не существовало. Не было фамилии ни у Александра Ярославовича, прозванного впоследствии Невским, ни у Дмитрия Ивановича, прозванного впоследствии Донским, ни у Ивана IV (Грозного). Фамилии, как таковые, на Руси стали появляться только в XVI-XVII веках. А до того времени фамилию русскому человеку заменяла принадлежность к своему отцу. Например, говорили: Иван Петров сын, то есть у данного Ивана отцом был Петр. Затем принадлежности к своему родителю оказалось мало, и к имеющимся, так сказать, двум именам стали прибавлять прозвища и клички, в качестве которых могли служить и профессии, и названия местности, в которой этот человек родился или проживал, или в конце концов прибыл из нее. Поэтому среди первых красноярцев есть и Волга, и Астраханец, и Зырян, и Колмогор, и Москва, и множество других подобных фамилий.
В качестве первых фамилий к человеку прилипали и прозвища, даваемые ему за какие-то качества или недостатки, которые, вероятно, характеризовали сполна своего владельца. Среди первых красноярцев имеются обладатели забавных прозвищ: Мерин, Помело, Худышка, Коза, Мокрая шуба. А среди имен встречаются такие, что и забыты в настоящее время: Поспел, Завъял, Дружина, Ждан, Томил, Перша и т.д. Кстати, раньше родители, за неимением подходящих имен для сыновей, часто именовали их именами числительными по порядку появления сыновей на свет: Первушка, Вторка, Третьяк, Четвертак, Пятунька, Девятка и т.д.
В описываемый же период на Руси стали появляться и отчества людей, но в начальный период это являлось привилегией высшего сословия. Приставка “вич” к полному имени присваивалась человеку царем чуть ли не вместе с дворянским титулом. Отсюда и пошло: величать, т.е. возвеличивать, возвышать. Поэтому если посмотреть на отписки и челобитные воевод, то можно увидеть, что один воевода, обращаясь к другому, не каждого величал, а лишь только тех, кого полагалось. Но каждый, обратившийся к царю, именовал себя уничижительно и полуименем. В