ПИСЬМО ИЗ ТОМСКА

Владимир АНТУХ

ВИЗИТ

Сколько добреньких сердец!
Отвечал я, если спросят:
— Вовка, где же твой отец?
— А-а, собакам сено косит.

Накосился.
Вечер — сед.
Первый снег гулял по миру.
Он чужой велосипед
Со двора втащил в квартиру.

Улыбался, жизнь кляня.
Разворачивал гостинцы.
У него, как у меня,
Кривоватые мизинцы.

Я — большой.
Мне пятый год.
Я гляжу на угощенье.
Только мне не лезет в рот
Это сладкое печенье.

Кто его здесь должен ждать?
Для чего он заявился?
Он успел от нас сбежать
До того, как я родился.

Разберемся до конца?
Это жизнь во всем повинна?
Я не видел в нем отца.
Он во мне не видел сына.

Завтра он уйдет в мороз.
Будет жить — не маяться?
Только пачка папирос
От него останется.

Не запомню в свете дня
Черт его лица.
Хорошо, что у меня
Не было отца.

Елена КИРИЛЛОВА

***
Ты недальний сосед мой по времени,
Чуть пораньше у нас рассвело.
Но как больно пульсирует в темени
“Ваше время уже отошло”.

Ваше время — да было иль не было?
Ваше время, где вы — короли!
Ах, за вами везение бегало,
Удержать вы его не смогли.

Что же я с запоздалою нежностью
К монументам вчерашнего дня,
Если завтра с тупой неизбежностью
Та же фраза догонит меня?

Все, мол, общей подвержены участи,
Ваше время, увы, истекло.
Но меня при моей-то колючести
Не поставят цвести под стекло.

Я осколки вчерашнего гения
Подбираю на этом полу.
Припиши моему невезению
Нелюбовь к дорогому стеклу.

***
Милый, милый, ночь темна,
Ничего в округе нет.
Чертит бледная луна
Под глазами темный след.

Разбегаясь в никуда,
На неясные черты
Светит синяя звезда
С бесконечной высоты.

И вода, как ночь, горька
То ли хиной, то ли хной,
То ли светится рука
Отраженной белизной.

Николай ХОНИЧЕВ

***
А в грустном небе шарик тает
И свой прощальный кажет лик.
В том шаре песенка взлетает,
Сцелованная с губ моих.

Лети, мой шарик, над страною,
Над экономикой больной,
Что ненастроенной струною
Смешит остатний шар земной.

Над домом с женщиною дивной,
Что смотрит, красотой томя.
Ведь для нее одной, родимой,
Вдувал я песенку в тебя.

Ты наберись-ка, шарик, шарма,
Плыви к ее окну сквозь май.
Не долетая на полшага,
Ей, как шарманщик, песню дай.

Взволнуется? Вознегодует?
Смеясь, посмотрит на полет?
Ну, а быть может, затоскует
И для меня ответ вдохнет?

В печальном небе шарик тает
И свой прощально кажет лик.
В том шаре песенка взлетает,
Сцелованная с губ моих.

г. Томск
№5-6, 1995 г.