Евгений СОРОЧКИН

РОМАН ПО ЛЕНД-ЛИЗУ

киносценарий

Я с интересом прочел сценарий норильчанина Е.Сорочкина “Роман по Ленд-лизу”. На мой взгляд солдата, прошедшего войну, и в литературе, смею думать, человека не случайного, полагаю, что тема Ленд-лиза и АлСиба на уровне художественного освоения по сей день осталась “белым пятном”, а представленный автором материал дает возможность сделать на его основе значимый и, даст Бог — знаковый художественный фильм. Открыть не столько тему, сколько неведомый пласт в истории и развитии человеческих характеров, отношении и атмосферы в условиях секретной заполярной авиатрассы во времена нашего союзного с Америкой сотрудничества в Великой отечественной и Мировой войнах.

Виктор АСТАФЬЕВ

Из глубины экранной военной кинохроники – портретный план (“кадр в кадре”) американского ветерана АлСиба:
— Я – бригадный генерал Джон Хенстон (фамилия условная). Сейчас многие (но уверен – не все) знают, что во время той, давней войны, в соратной битве с нашим общим врагом – в рамках Ленд-Лиза, наряду с караванами и конвоями военных союзных грузов: вооружения, танков, горючего, взрывчатки, алюминия, станков, обмундирования, питания, да – той самой тушенкой, сгущенным молоком и прочим, Протоколом Московской конференции союзников в сентябре-октябре 1941 года было принято решение о перегоне 14 тысяч американских боевых самолетов из Америки на Восточный фронт.
Я – участник тех событий. Сейчас нас осталось совсем немного…
Когда стало ясно, что первоначальные варианты перегона – через Мурманск или Тихий и Индийский океаны – на Иран и далее – на Москву не обеспечат темп поставки 400 самолетов в месяц (а в первый день войны, 22 июня немцы уничтожили практически на земле 1 2 0 0 русских боевых машин), было решено осуществлять перегон самолетов из Америки по секретной трассе “АлСиб”: Аляска – Сибирь – Москва, именуемой в тогдашнем обиходе Красноярской. База Фербенкс на Аляске концентрировала самолеты с дальних американских заводов в Лонг Бич, Ниагара-Фолс, Грейт-Фолс, Оклахома-Сити* …
Смена портретного кадра:
— Я – полярный летчик Виктор Перов, я участвовал в тех событиях. Нас осталось действительно немного… От Фербенкса на Аляске с посадкой в Номе, эта сверхсекретная трасса шла на Уэлькаль, что на Чукотке (фоном за спиной летчика дается сверхсекретная тогда карта трассы), и далее – на Сеймчан – Якутск – Киренск – Красноярск – Омск – Казань – на Москву и далее – на фронт.
Трасса для летной работы в лютых условиях гористой безлюдной тундры была создана и обустроена в неслыханный, нереальный сегодня срок: основные и запасные аэродромы, склады ГМС, ремонтные и складские базы для тысяч тонн грузов, жилье для тысяч людей, инженерное и навигационное обеспечение было организовано и решено за короткое полярное лето 1942 года.
“Ленд-Лиз” – сложная, во многом и до сих пор закрытая тема. Насколько я знаю, это первый фильм, художественно ее открывающий…
В кадре – первый алсибовец-американец:

* Текст – информационно-ориентировочный. В окончательном “живом” варианте он может быть иным. Реальные персонажи пролога-вступления могут быть за штурвалом самолета, на пароходе и т.д.

— Об истории, что будет вам рассказана, я услышал совсем недавно. Я не знаю о соотношении в ней реальности и вымысла. Даже если в чем-то это л е г е н д а, мне не хочется оспаривать авторское право на нее…
Салон современного пассажирского самолета
В кадре пожилой, безупречно выглядящий американец, один из героев нашего фильма.
— Я – сенатор Фрэнк Хейли, – звучит его голос за кадром. Это я – в то время (в углу кадра – фотография молодого американского военлета). Я участник тех событий. Нас действительно остались единицы… А началась эта история, легенда ли, скорее всего так…
Землянка полевого аэродрома
За грубым дощатым столом – молодая женщина. Перед ней тростинкой навытяжку – темноволосая девушка. Обе в форме ВВС августа 1942 года.
— Военлет Евгения Сартакова. Прибыла в полк для прохождения боевой службы, – представляется Женя и подает пакет.
— Так… Евгения, говоришь? – комполка просматривает документы. – Год рождения – 1921-й, место – город Ачинск… Томский университет. Пилот, радистка, Ворошиловский стрелок. Томск – это где-то под Читой?
— Что вы!.. Никак нет. От Томска до Читы две тысячи верст.
— Ладно, пошутили. Я сама хоть из Ейска, да бабушка по отцу – со станции “Ерофей Палыч”. Есть такая?
— Есть. Это за Иркутском. Но я дальше Красноярска не была.
— Вот что, сибирячка… Ты хоть и летчик, да самолетов сегодня в полку меньше, чем надо, пилотов больше, а стрелков-радистов – полный некомплект. Если “для боевой службы” – осваивай на ходу самолетную рацию, пулемет. Это приказ. А в воздухе, в деле – увидим…
Полевой аэродром
Ночная тишина над аэродромом. Ни огонька, только звездное небо в редких лохмотьях облаков, да ртутный серп за сетчатой маскировкой самолетов.
Утро едва занялось, а Женя и пожилой усатый наставник уже под крылом самолета, укрывшим их от дождя. Усатый собрал пулемет, скомандовал:
— Разберешь – соберешь, как Анка, раз десять – на время. Покажешь. Неполадки – потом…
Наставник посмотрел ей в глаза, рука его лежала на теле пулемета.
— …А в деле пулемет – он прост, голуба. Прост, как блин. А уж сбить – проще пареной репы. Ловишь цель, то бишь самолет врага в перекрестье – главное поймать!, и… Ох, что-то мне не нравится этот ворон…, – наставник поглядел на небо через камуфляжную сетку, где высоко в просветленном небе барражировал немецкий разведчик, – не зря кружит второй день…
С запада в небе надвигались черные точки.
— … все. Накаркал. Воздух!
Командный пункт аэродрома
С КП видны налетающие немецкие самолеты, видно, как взрывы вспарывают зеленое взлетное поле.

Скачать полный текст в формате RTF