<< 

Элла КРЫЛОВА

БЫТЬ БЫ КРАСИВОЮ ЖЕНЩИНОЙ

 

 

 

 

* * *

Кто верит в Будду – тоже станет буддой,
кто во Христа – с ним сядет пировать.
В обоих верю я и, значит, буду
поочередно с каждым бытовать.

А тот, кто ни во что не верит, просто
до собственного духа не дорос.
Сойдет с него неведенья короста,
и с Божеством он встретится всерьез.

Я знаю: Божество к нам так же близко,
как неба необъятного провал,
и тем блаженна, как Франциск Ассизский,
который смерть сестрою называл.

 

ГОСТИ

Ко мне приходят гости,
чьи кости на погосте,
садятся вкруг стола.
Все как один – Парнаса
насельники, их масса.
“Я был”. “И я была”.

Не Пушкин и не Данте –
безвестные таланты,
расцветшие вдали
от суетной столицы.
Их пылкие страницы
затеряны в пыли.

Зачем они пылали,
коль славы не стяжали?
Забыты имена.
И чем могу помочь им,
гостям моим полночным?
Их вечности весна

блазнила и манила...
Заброшены могилы,
и в справочниках – ноль.
Страдали и любили
и, может, они были
земли родимой соль?

 

* * *

А в Японии расцвела сакура.
И целыми днями японцы сидят на скамейках,
наслаждаясь ее цветением.
Никто не ворует, не убивает
и не делает харакири.
Сотни лет воспевают японские поэты
цветение сакуры,
и это не считается банальным.

 

 

 

 

А у нас в цветущей черемухе запел соловей.
По-моему – Бог спустился на землю.
Но попробуй, это воспой!
Скажут: фи! Как пошло!
И обязательно случится какая-нибудь пакость:
либо кто-то повесится...
либо кого-то пристрелят у двери
в его квартиру:
трах-бабах! – и контрольный выстрел...

 

* * *

Спасибо за бокал вина,
краюху хлеба.
Спасибо, что в проем окна
мне видно небо,
нагое солнце на юру,
с трубою крышу.
Еще за то, что я умру –
Тебя увижу.

 

* * *

Зов бабочек и исповедь ручья,
листвы намеки и молитвы птичьи –
все говорит о замысла величье,
но замысел не схватываю я,

когда от боли к небу вопию,
а небеса немотствуют бездушно.
“Мне страшно в мире! Мне темно и душно!
За что с рожденья я отраву пью?!”

А небу слышится, что я пою...

 

* * *

Черт-те чего понамешано,
угли смешались с золой...
Быть бы красивою женщиной –
умной, веселой и злой.

Перстень для каждого пальчика,
жемчуг для шейки сквозной.
В очередь, в очередь, мальчики,
к шелковой плахе ночной!

Не белопенностью кипрскою –
северной тьмой рождена
да разудалостью скифскою
тать – самозванка-княжна!

г.Санкт-Петербург

 

 

>>

 

 

оглавление

 

"ДЕНЬ и НОЧЬ" Литературный журнал для семейного чтения (c) N 1-2 2004г