Чтоб не пропасть зазря,
Дай нам, Господь, царя,
Вождя и рыцаря...
А лучше бы – псаря!

Пусть он являет гнев,
Неправеден и лют,
Лишь бы обратно в хлев
Загнать заблудший люд.

Лишь бы опять, как встарь,
Без диссидентских харь
В районе бог и царь –
Партийный секретарь.

Похмельная заря
Восходит над Россией:
Псаря бы нам, псаря
С усмешкою крысиной.

1990

АВГУСТ 41-ГО

Как под прожекторным лучом!
В обмотках молодые боги
Со скатками через плечо
Они шагали по дороге.

На запад шли. Не отступали.
На смертный бой. За отчий кров.
И им дорогу уступали
Гурты не доеных коров.

А мы стояли на обочине,
Пока не скроет поворот,
И, пацаны, мы знали точно,
Что этот пропылённый взвод
Куда назначено – дойдет!

Лихая конница помчится
(как смерч!.. как полая вода!..)
И суждено чему случиться,
Того не будет. Никогда.

Не будет ни эвакуации,
Ни бомб, летящих как во сне,
Ни из сухих цветков акации
Лепешек в голод по весне.

Не будет серых похоронок
С внезапным криком ножевым,
И дед не будет похоронен,
И брат останется живым.

И горечь счастья Сталинграда
Не выжжет в жизни страшный след,
И не пойдет искать награда
Отца за тридцать девять лет.

...А по дорогам шли машины,
Ползли телеги, гнали скот,
И пыль садилась на морщины,
Состарив скорбно детский рот.

г. Красноярск

ДиН память

Аполлон ГРИГОРЬЕВ

* * *
Расстались мы – и встретимся ли снова,
И где и как мы встретимся опять,
То знает бог, а я отвык уж знать,
Да и мечтать мне стал нездорово...
Знать и не знать – ужель не всё равно?
Грядущее – неумолимо строго,
Как водится... Расстались мы давно,
И, зная то, я знаю слишком много...
Поверье то, что знание беда, –
Сбывается. Стареем мы прескоро
В наш скорый век. Так в ночь, от приговора,
Седеет осужденный иногда.

1845

* * *
Прощай и ты, последняя зорька,
Цветок моей родины милой,
Кого так сладко, кого так горько
Любил я последнею силой...

Прости-прощай ты и лихом не вспомни
Ни снов безумных, ни сказок,
Ни этих слез, что было дано мне
Порой исторгать из глазок.

Прости-прощай ты – в краю изгнанья
Я буду, как сладким ядом,
Питаться словом последним прощанья,
Унылым и долгим взглядом.

Прости-прощай ты, стемнели воды...
Сердце разбито глубоко...
За странным словом, за сном свободы
Плыву я далёко, далёко...

Июнь 1858, Флоренция